Шел по городу волшебник. Повести - Страница 3

К оглавлению

Владик, конечно, разозлился.

- Тебя, Шмель, - сказал он, - сегодня опять выгнали из класса, можешь и сейчас уходить.

- Могу? - спросил я.

- Можешь!

- А остаться могу?

- Как хочешь.

- А уйти тоже могу? - снова спросил я.

Тут Владик покраснел. Он сжал кулаки. И ребята перестали смеяться. Ну, и я замолчал.

- Так, значит, ребята, - сказал Владик, - нужно чего-нибудь придумать. А то у вас пионерская работа отстает. Я, как вожатый, за вас отвечаю, а у меня и без вас дел хватает. Даже сегодня - соревнование. Давайте думать быстрее.

Ребята помолчали, помолчали, потом Алик Летицкий предложил:

- Давайте бумагу собирать.

- Нет, лучше железо, - сказал Мишка Летицкий.

Алик и Мишка - близнецы. Они просто терпеть не могут, что похожи друг на друга. Им надоело, что их все время путают. Поэтому они всегда спорят и даже в школу ходят по разным улицам.

Владик обрадовался:

- Очень хорошо. Давайте - бумагу. Знаете, сколько из нее тетрадей можно сделать?

- Лучше железо. Бумагу уже собирали, - возразил Мишка.

- Железо тоже хорошо, - согласился Владик. - Стране очень нужно железо. Вот… А у меня сегодня соревнование. Давайте решать быстрее. Все равно собирать чего-нибудь нужно.

- А ты лучше помолчи, - повернулся Мишка к Алику. - Железо тоже собирали.

- Не стоит спорить, ребята, - сказал Владик. Он все время бегал вдоль доски и поглядывал на часы. - Какая разница, чего собирать? Пускай половина собирает бумагу, половина - железо. А потом подведем итоги. Договорились?

Я сидел и думал: ничего мы не договорились. Мне-то все равно: хоть железо, хоть бумагу, хоть Исаакиевский собор. Конечно, потом ребята будут говорить, что я не активный. А учителя говорят, что я даже слишком активный. Тут не разберешь. Если все пойдут - и я пойду. А не пойдут - и я не пойду. Или можно еще так: все пойдут, а я - нет. Или так: все - нет, а я пойду.

В общем, пока я думал, встал Борька Таланов.

- Знаешь, Владик, - сказал Борька, - а может, лучше сделать антенну?

- Какую антенну?

- Такую… Телевизионную, направленную. Чтобы можно было принимать разные города. Москву, например, или Киев…

- И Африку? - спросила Вика Данилова.

- Африку - не знаю. А Лондон или Париж - может быть. Я читал, что даже на обыкновенной принимают. Случайно. Только антенна должна быть специальная… - начал было Борька, но Владик его перебил:

- Вот и хорошо, Боря. Здорово придумал! Насчет Парижа вы тут сами разберетесь. А я побегу. Только вы мне потом пока жите, когда сделаете. Ладно? - И Владик убежал.

Ребята обступили Борьку:

- А как ее сделать?

- А где ее поставить?

Они спрашивали, а Борька рассказывал, что антенна должна быть в несколько рядов, большой высоты, вращающейся. И чтоб моторчиком можно было управлять из комнаты…

Все думают, что мы с Борькой друзья. А я не знаю - друзья или нет. Мы с Борькой никогда не ссоримся надолго. Я не могу долго сердиться, а Борька не любит драться. Я тоже не люблю драться, но зато могу разозлить кого угодно. А Борька не любит злиться. Вот я и не знаю - друзья мы или нет. По крайней мере, целоваться я с ним не буду, хоть он и живет на моей лестнице и все время строит какие-то приемники. Даже наоборот, мне стало обидно, что он раньше ничего не говорил про антенну. Я протиснулся к Борьке и сказал:

- Борька, ты все знаешь, да? И про антенну… И еще, может быть, про Снежного человека… Или про Марс… А когда на балконе ходят, знаешь?

Борька засмеялся.

- Когда ходят, тогда и ходят. Отвяжись, Костя.

- Нет, ты ответь.

- На бал кони никогда не ходят, - сказал Борька и принялся дорисовывать свою антенну.

А Вика Данилова посмотрела на меня, как на чучело, и сказала:

- Старо. Это еще из второго класса. Ты, Шмель, придуман чего-нибудь поумнее.

- Могу и умнее, - ответил я. - Ты дура и староста - вот тебе и поумнее.

- А ты хулиган!

Ребята захохотали. Они уже не глядели на Борькину бумажку, а глядели на меня и ждали, чего я отвечу. Я сказал:

- Африканская принцесса. А Вика мне:

- Шмель несчастный! А я Вике:

- Почему несчастный?

- Потому что клоун.

- А почему клоун?

- Потому что потому.

- А почему потому что потому?

Чем больше я спрашивал, тем громче хохотали ребята и сильнее злилась Вика. И все забыли про Борьку и про его па рижскую антенну. А я все спрашивал. Но когда я снова взглянул на Борькину парту, то его уже не было в классе.

А Вика побежала за ним.

Снег идет…

С утра падал снег - легкий, чистый. В белые береты оделись фонари. На пиках чугунных решеток выросли белые наконечники. Снег падал на мостовые, на тротуары. Дворники, воюя с зимой, безжалостно сгребали его в люки, и это было даже обидно, потому что от снега город становился светлее и лучше, а прохожие - добрее.

Только крылатые львы на мосту через канал стали еще угрюмее. Им было холодно под снежными попонами. Но они не смели пошевельнуться, они сжимали зубами цепи, на которых держался мост.

У конца моста Бориса догнала Вика.

- Ты почему ушел? - спросила она.

- Я не ушел.

- А кто же ушел? - засмеялась Вика.

- Да я просто так. Я и сам антенну сделаю. Не хотите - и не надо.

- Вот и как раз все хотели, - сказала Вика. - А твой Костя… Я его ненавижу! Лучше бы его совсем не было.

- Ничего он не мой.

- Нет, твой.

Вика нахмурилась, вспоминая только что пережитую обиду. Борька взглянул ей в лицо и тоже нахмурился. Он не слишком сердился на Костю. Он вообще не любил сердиться.